В тихом омуте немецкой деревни

Сельский труд больше не окупает себя, вот и приходится жителям деревушки из художественного фильма "Mischgebiet" ("Район смешанного пользования") по утрам доить коров и убирать навоз, а вечерами корпеть за письменным столом над чужими бумагами.

В таком ритме живет Анна Кройцпейнтнер - одна из героинь фильма, деловая женщина средних лет, ответственная и организованная, из тех, что и трактор по полю проведет, а заодно и чужую налоговую декларацию за умеренную плату заполнит. В семье она - главный добытчик, лямку тянет, понимая, что без нее все застопорится. Но Анна не ропщет. А если вдруг промелькнет в повседневной суете шальное воспоминание о беззаботной юности, то Анна надевает темные очки, садится за руль кабриолета и накручивает километры по круговому перекрестку на деревенской окраине.

В семье Анны есть еще три человека. Зепп - шестидесятилетний, всегда хмурый отец. Даром что крестьянин в резиновых сапогах, клетчатой рубашке и истертых джинсах, на хозяйство забил, ни с кем не разговаривает, тихо пьет и в тайне переживает, что растратил отпущенную ему жизнь на дела, не достойные его истинного призвания. Как это водится, он тоже мечтал в юности о славе рок-поэта, но впрягся в обоз традиций, прожил правильную во всех отношениях жизнь и под старость захандрил, осознав, что менять что-либо поздно.

Мало пользы в хозяйстве и от восемнадцатилетнего сына Анны, Даниэля, угловатого и закомплексованного юноши, подрабатывающего в сельском магазине, торгующем дорогими тачками. Пятнадцатилетняя его сестра, Мария, с округлыми женскими формами, но в душе еще малый ребенок, ведет себя столь же вызывающе, сколь и непредсказуемо. Ее тянет в огромный незнакомый мир, начинающийся за пределами ее родной деревни, но смелости ей не хватает заговорить даже с подсобным рабочим на ее родном крестьянском подворье, хотя тот опасен не более, чем полевая мышь.

Один против всех

Подсобный рабочий Виктор всю дорогу молчит, но из разговоров о нем известно, что он - из российских немцев, с ошибками говорит и по-русски, и по-немецки, а в семью Анны Кройцпейнтнер попал по разнарядке от немецких социальных служб, на перевоспитание после конфликта с Фемидой, суть которого в фильме, впрочем, не раскрывается. Загадкой остается и его внутренний мир. Что-то есть в нем такое, тонкое, чувственное, неприступное. И это чувствуют окружающие. Словно на пришельца, взирают баварцы на стройного рыжеволосого паренька, одетого, как танцор знаменитого на весь мир русского балета, в черную облегающую мускулистое тело майку и черные же просторные штаны. Отношение к нему дружелюбное и ровное, но чужак остается чужаком.

Интрига в этом спокойном, снятом в документальной манере фильме, где все естественно и реалистично (и баварский диалект, и ландшафты, и поведение людей), начинает раскручиваться, когда в деревню прибывает Симон - старший брат Анны, рок-музыкант, объехавший с гитарой все страны и континенты, уверенный в себе и всем это охотно показывающий. На этот раз он заехал домой по пути из Петербурга в неизвестном еще направлении, и его неожиданное появление вызвало в тихом омуте родной деревни цунами местного масштаба. Зачем он приехал, толком не знает и сам Симон. И его приезду, кроме Марии, в тайне мечтающей походить на своего свободолюбивого дядю, никто не рад.

Вот он, явился, сияет, как начищенный пятак, думает его сестра Анна, на руках которой после исчезновения Симона из деревни остались тогда еще живая мать, тогда еще не совсем депрессивный отец и ставшее обузой подворье. Завидуют ему, того не показывая и не испытывая очень уж теплых чувств, и бывшие друзья, давно уже променявшие гитары и юношеский максимализм на скромные бюргерские добродетели.

Один, Бернхард, от чрезмерной робости подался в полицейские и контролирует окружающий мир с помощью педантично соблюдаемой буквы закона. Фотография, вроде бы безобидное хобби, а особенно некоторые его фотосессии с юной Марией вызывают в деревне нездоровые слухи…

Мартин, другой друг Симона, построил себе в деревне истинный рай на земле: богатый дом, напичканный самой современной техникой (вроде фонтанов с пультом управления), красивая жена. Но малолетний сын вьет из родителей веревки. С чего бы это? И почему так часто устремляется взгляд Мартина в пространство, где никто ничего такого особенного и не видит?

Гипермаркет вместо храма

Раньше в минуты сомнений и слабости сельские жители шли в кабак или на исповедь, если им на то хватало времени и сил. А в баварской деревушке с вымышленным названием Видермос, что, видимо, должно подчеркивать ее типичность для Германии наших дней, народ, если и выползает из дома, то не дальше всегда многолюдной бензоколонки и торговых точек. Все друг про друга либо уже все знают, либо догадываются. И у всех скребутся кошки на душе. А тут еще вдруг исчезла Мария. Начинаются лихорадочные поиски, в которых бурную активность развивает Симон. По какому праву, спрашивают себя старожилы, этот блудный сын возомнил себя здесь за главного?

И вот заворочались черти под спокойной гладью баварской деревни, выбрались из ила агрессия, попранные амбиции и нереализованные мечты. Напрасно пытался снять подозрение Симон с подсобного рабочего Виктора. Один аутсайдер - другому не помощник, и по трагическому стечению обстоятельств, но совершенно логично, разразилась гроза, а громоотводом стал для патриархального общества в миниатюре чужак - неразговорчивый, загадочный мальчик с аурой балетной звезды.

Фильм начинающего немецкого режиссера Йозефа Майерхофера (Josef Mayerhofer ) "Район смешанного пользования" смело можно отнести к придуманному немцами и популярному особенно после Второй мировой войны жанру "кино о родине", которое пело дифирамбы патриархальному образу жизни. Впрочем, сегодняшнее поколение кинематографистов иначе расставляет акценты, находя за фасадом внешней идиллии уродливые и малоприятные стороны человеческой природы.

Географическая и социальная топография. Так охарактеризовал свой фильм режиссер. И действительно, не столько людские драмы исследует "Район смешанного пользования", сколько драму населенной людьми местности, которая считалась оазисом романтики и всяких там добродетелей, а на самом деле изжила себя, словно семья, в которой от долгой совместной жизни атрофировались чувства и ощущение осмысленности бытия.

Все тянут лямку и бегают на сторону тайком. Любая попытка открыто выйти из строя карается со всей строгостью коллективной ответственности за сохранение статуса кво. Ну а если надо найти отдушину, то выбор падает на чужака. В пределах одной вымышленной баварской деревни неблагодарная роль громоотвода досталась российскому немцу. Впрочем, это мог быть кто угодно другой...

Автор: Элла Володина
Редактор: Дарья Брянцева