Моя бабушка, режим и я

"А что это такое - диктатура?", - спрашивает 75-летняя Алевтина Перегуд у своей внучки Ирины Шпаковской. В полесскую деревню Воротын молодая журналистка приехала, чтобы взять интервью у бабушки о том, как ей жилось во времена СССР и как живется сейчас. К старшим представительницам своих семей отправились и коллеги Ирины - журналисты из Кении, Китая, Чили, Германии и Бразилии, проходившие стажировку на Deutsche Welle с 2012 по 2014 годы. Получившийся в итоге мультимедийный блог "Моя бабушка, режим и я", где женщины из шести стран рассказывают о своей жизни во времена диктатуры, стал победителем премии CNN Journalist Award 2015, вручение которой состоится в Лондоне 24 марта.

Голод, холод и снаряды

Алевтина Перегуд - с седыми убранными волосами, сухощавая, в цветастом платке и легком платье без рукавов - ни минуты не сидит без дела: то растапливает печь в доме, где после смерти мужа живет одна, то жарит блины, то кормит кур. Пережив голод и войну, пожар и обесценивание в начале 1990-х накопленных за 26 лет работы без отпусков и выходных денег, она не жалуется на судьбу. О том, что ее молодость пришлась на расцвет тоталитаризма, женщина никогда особо не задумывалась: ее главной заботой было заработать на кусок хлеба и дать образование единственной дочери. Тем более не воспринимает она как диктатора нынешнего президента Беларуси Александра Лукашенко. Те же, кто выходит протестовать против него, не видели, по ее словам, "голода, холода и бомбежек". "Я готова есть всего один раз в сутки, только бы не было войны!" - восклицает она в ответ на вопрос внучки.

Работая над проектом, Ирина Шпаковская в течение нескольких дней повсюду сопровождала свою бабушку. "Для меня было очень неожиданным то, насколько спокойно она вела себя перед камерой. Лишь первые минут 20 смущалась, а потом стала просто заниматься своими делами", - отмечает журналистка. Сдержанному отношению женщины к политическим катаклизмам, пережитым ее поколением, Ирина не удивляется: об этом она знала и до интервью. "Мне кажется, это типично для наших пожилых людей: они считают, что не стоит расстраиваться, если что-то в жизни было не так. Так что передо мной была, с одной стороны, моя собственная, а с другой - среднестатистическая белорусская бабушка", - размышляет девушка.

История страны - история семьи

Всех героинь проекта события, о которых сегодня уже пишут в учебниках истории, коснулись самым непосредственным образом. В 1958 году, во времена "культурной революции" в Китае, мужа школьной учительницы Хуифанг из Шанхая на несколько лет отправили в трудовой лагерь. "Ему приходилось таскать тяжести, и у него опухли плечи. Я сшила ему специальные накладки из старых вещей - увидела в одном фильме, что такие носят крестьяне. Тогда плечи у твоего дедушки по крайней мере перестали кровоточить", - вспоминает в разговоре с внуком-журналистом 83-летняя китаянка. Тем не менее, в отличие от своего мужа, бывшего университетского преподавателя, о Мао Цзэдуне она отзывается не слишком критически, хотя и признает, что 20 лет его власти были "полны абсурда".

Пять лет провел в тюрьме во времена авторитарного правления Джомо Кениаты министр информации только-только расставшейся с колониальным статусом Кении Рамоджи Ачинг Онеко. Это случилось сразу после того, как он оставил свой пост и ушел в оппозицию. Его жена Аньянго осталась одна с семью детьми, которых нужно было как-то содержать на крохотную зарплату работницы на железной дороге. "Я должна была платить за жилье, еду, воду… Но не за электричество: его тогда уже отключили за неуплату, и мы жили без него", - рассказывает 74-летняя женщина. О том, когда муж выйдет из тюрьмы, да и выйдет ли вообще, она не знала, так как судебного разбирательства по его делу не было. "Я очень переживала, думаю, именно тогда и появились мои проблемы с давлением. Но года через три-четыре я свыклась с этим: нужно было как-то жить дальше и делать то, что было в моих силах", - говорит Аньянго.

Откровения для внуков

"Профессионально" общаясь со своими бабушками, внуки смогли со стороны взглянуть как на судьбы этих женщин, так и на историю собственных семей и стран. Многое оказалось неожиданным.

"До 70 лет мне все время снился один и тот же сон: как я сижу за школьной партой и хочу сдать выпускные экзамены", - говорит 88-летняя Нена, дочь эмигрировавшей после Первой мировой войны из Германии в Бразилию семейной пары. В реальной жизни ей, как и многим ее немецкоязычным одноклассникам, так и не удалось закончить учебу: в начале 1940-х в "Эстадо Ново" - "новом государстве" - указом президента Жетулиу Варгаса был запрещен немецкий язык, а преподавание в школах предписывалось вести лишь на португальском.

"До этого интервью я и не знала, насколько тяжелым испытанием это стало для моей бабушки. Хотя она любит вспоминать о прошлом, об этих переживаниях она раньше никогда не рассказывала", - отмечает внучка Нены - журналистка Луизе Фрай.

Закончив монтаж видео и дописав все материалы для блога, Ирина Шпаковская показала их своей бабушке, Алевтине Перегуд. "Конечно, увидев себя, она начала возмущаться, какая же она старая. Но с тех пор бабушка стала часто повторять фразу, которую сказала мне в интервью: "Не гневи Бога: есть хлеб - значит, жизнь удалась". Так что, думаю, результат ей все-таки понравился", - говорит Ирина.