Молочные реки вышли из берегов
Это немецкие фермеры устроили забастовку против слишком низких, на их взгляд, закупочных цен на молоко. Но, прежде чем всплакнуть над сбежавшим молоком, давайте пожалеем бывших сотрудников «Штази». Актуальный повод: депутат Бундестага, лидер фракции «Левых» Грегор Гизи в эту среду пытался доказать, что он не «Штази». Извините за нечаянный каламбур. А петь для нас будет немецкая группа «Die Ärzte» - «Врачи». «Врачи скромненько и со вкусом называют себя «лучшей группой в мире». Они как раз начали большое турне по Европе. И открыли его в середине мая концертом в Москве. Правда, по свидетельствам очевидцев, немецких пациентов на концерте в московском клубе «Апельсин» было гораздо больше, чем российских. Итак, группа «Врачи», песня под названием «Свет в конце гроба» :
Давайте, пожалеем бывших сотрудников «Штази» - госбезопасности бывшей ГДР. Обидно им и досадно. В России, вон, старшие их братья из КГБ страной правят, успешно осваивают госбюджет и провозглашают себя элитой нации. Да что там элитой, эти рыцари допроса и доноса уверены, что они-то и есть новое дворянство России. А вот в Германии после банкротства ГДР и воссоединения страны что-то не так пошло. Здесь «Штази» считается преступной организацией, а её бывшим сотрудникам закрыт доступ на государственную службу. И отношение в обществе к ним, как бы это сказать, брезгливое, как к людям, продавшим за карьеру и честь и совесть. Поэтому те из них, кто на виду, всячески пытаются скрыть своё прошлое. Зачем эта прелюдия? А без неё просто не понять то, что в среду происходило в Германском Бундестаге. Там проходили экстренные слушания по делу депутата, лидера фракции партии «Левых» Грегора Гизи. Против него, в очередной раз, выдвинуты обвинения в том, что во времена ГДР он был секретным сотрудником «Штази». Зачастую заседания немецкого парламента проходят скучно и в полупустом зале. А тут страсти кипели как в скороварке. Социал-демократ Штефан Хильсберг негодовал с трибуны:
«Это просто невыносимо, в какой манере эта партия «Левых» и особенно их спикер Грегор Гизи, до сих пор пытаются нас обмануть, замести следы, ввести в заблуждение общественность. Это просто невыносимо во всех отношениях, и не только для жертв, но и для всех, кто разделил эту судьбу».
Господин Хильсберг сам вырос в бывшей ГДР, можно считать, что отношение к «Штази» у него личное и предвзятое. Но давайте посмотрим, что это за партия «Левые». После банкротства ГДР правившая там Социалистическая единая партия Германии, немецкий аналог КПСС, переименовалась в Парию демократического социализма. Она набирала до 2О и даже 25 процентов голосов, но только на востоке страны. А примерно год тому назад она поглотила западногерманскую «Избирательную инициативу за труд и социальную справедливость» - достаточно аморфное объединение включающее коммунистов, разочаровавшихся профсоюзных активистов и социал-демократов. «Левые» сразу после старта стали четвёртой политической силой в Германии. Соперники обвиняют их в беззастенчивом популизме, в том, что понятие «социальная справедливость» они, по старой памяти, расшифровывают как «отнять и поделить. Поэтому и свою защиту в Бундестаге один из лидеров партии Грегор Гизи построил на том, что все обвинения против него лично на самом деле направлены против его партии:
«То, что вы сейчас разыгрываете в этих дебатах - это печальное зрелище, которое демонстрирует тесное сотрудничество между уполномоченной федерального правительства госпожой Биртлер и политическими противниками и конкурентами партии «Левые». Вот уже много лет вы не жалеете сил, чтобы подорвать мою репутацию и, таким образом, навредить моей партии. Но всякий раз вы только выказываете своё невежество, а зачастую и злонамеренность».
Кто такая госпожа Биртлер, на которую так обиделся депутат Грегор Гизи? Марианне Биртлер - глава специального ведомства, занимающегося хранением и изучением архивов «Штази». Её сотрудники уже несколько раз натыкались на материалы, указывающие на то, что Грегор Гизи, бывший уже во времена ГДР адвокатом, был секретным сотрудником «Штази» под кличкой «Нотариус». Он, в частности, вёл дела правозащитников, в том числе известного диссидента Роберта Хавеманна, и, как показывают материалы, доносил на них. Очередной документ, обнаруженный в архивах - это донесение «нотариуса» о беседе в машине с художником Томасом Клингенштайном. Клингенштайн нашёл его в своём собственном персональном деле из архива «Штази». Но в день, указанный в донесении Клингенштайн был в гостях у Хавеманна и назад в Берлин его подвёз Грегором Гизи. Никого больше в машине не было. Напрашивается вывод, что секретный сотрудник «Штази» по кличке «Нотариус» - это и есть Грегор Гизи. Именно так расценила находку и глава ведомства по сохранению и изучению архивов «Штази» госпожа Биртлер:
«Судя по имеющимся у нас документам, эти документы относятся к деятельности секретного сотрудника «Штази», и эти сотрудником, опять же, по совокупности всех документов, может быть только Грегор Гизи».
Госпожа Биртлер так сложно и с оговорками выражается потому, что до сих пор Грегор Гизи на все обвинения в сотрудничестве со «Штази» отвечал судебными исками и процессами. Основной его аргумент сводился к требованию: представьте мне моё письменное обязательство о сотрудничестве со «Штази». А пока такого документа нет, все обвинения против меня не более, чем злостная клевета. Но почему, собственно, такого письменного свидетельства до сих пор не представлено? Ответить на этот вопрос я попросил моего коллегу Ефима Шумана. Ефим был в ведомстве госпожи Биртлер и знаком с методами его работы. Ефим, ожжет быть Гизи прав? Если он работал на «Штази», должны же быть письменные свидетельства?
(аудиофайл)
Спасибо Ефим. Вот так закон о защите частной информации защищает и бывших сотрудников «Штази». Но Гизи - опытный юрист и процессы обычно выигрывает. Многим СМИ уже приходилась публиковать опровержения, поэтому мало кто из журналистов решается напрямую называть Грегора Гизи сотрудником «Штази». Зато депутаты Бундестага, пользуясь депутатской неприкосновенностью, в выражениях не стеснялись. В частности, член Бундестага от фракции христианских демократов Томас Штробль напомнил, что Грегор Гизи, будучи адвокатом, писал доносы на своих мандантов. А это - подсудное дело:
«Трудно себе представить большую подлость и низость, чем предательство манданта, который в условиях жестокой диктатуры борется за свободу слова, чем доносы на него службе госбезопасности этой диктатуры».
Кончилось всё тем, что представители всех партий в Бундестаге, за исключением, разумеется «Левых» потребовали, чтобы Грегор Гизи сложил с себя депутатские полномочия. Если он последует этому призыву, будет жаль: если отвлечься от морали, то лучшего острослова, демагога и шоумена в политической жизни Германии, пожалуй, и не сыскать.
А эта песенка группы «Врачи» называется «Было, да сплыло». И подводит она нас ко второй нашей теме: бунту фермеров в Германии. Вот уже который день телевидение преподносит нам страшные картинки: представляете, десятки, а то и сотни тысяч литров свежего парного молока выливаются в канализацию, разбрызгиваются пополам с навозом на поля как удобрение. Действительно, страшно делается. А проблема в том, что многие фермеры, особенно на юге Германии, отказались сдавать молоко по нынешним закупочным ценам. Но коровы-то в экономике не разбираются.
Коровы требуют, чтобы их регулярно доили. Вот молочные реки и вышли из берегов. Часть молока фермеры скармливают телятам, часть - просто выливают. Сейчас закупочные цены на молоко составляют от 28 до 34 центов за литр. Между тем, цены на дизельное топливо подскочили, дорожают электроэнергия, газ и корма. А закупочные цены на молоко упали. Вот фермеры и требуют 43 цента за литр, но не меньше 40:
«У нас слишком высокие расходы, всё подорожало. Требуем справедливых цен. Мы стали рабами концернов и торговых сетей».
Менеджер молочного концерна «Нордмильх» Герман Кордес от таких обвинений открещивается и переваливает всю вину на рынок и крупные торговые сети:
«Прошлой осенью молока было мало. Поэтому мы тогда могли выбить для фермеров 40 центов за литр. А весной молока стало больше, но спрос упал, так что торговые концерны сумели продавить более низкие закупочные цены».
Действительно, крупные торговые концерны, располагающие целой сетью супермаркетов по всей Германии, используют свою власть, чтобы сбить закупочные цены. Конкуренция между ними беспощадная. Нам, потребителям, это только на руку. Самое дешёвое молоко стоит в розничной торговле около 55 центов за литр. Кто хочет «био-молока» от «счастливых коров» - есть такая дурацкая реклама - выкладывает по 1евро 19 центов. Вот потребители и не знают, кого поддерживать:
«Если все хотят купить подешевле, то не стоит и удивляться, что возникают проблемы».
Торговые сети уверяют, что никаких перебоев в снабжении молоком и молочными продуктами не будет, в случае чего, будут докупать за границей. Фермеры, со своей стороны, заявляют, что будут биться до последнего цента и последнего литра. А тем временем десятки а то и сотни тонн молока льются на землю. Жуткая картина.